Роль биологического и социального в развитии личности
Содержание
Введение 3
1. Сопоставление биологического и социального 5
2. О роли биологического в формировании личности 11
3. Специфика социально-психологического подхода к пониманию личности 17
Заключение 23
Список используемой литературы 24
Введение В настоящее время сложился целый ряд подходов к пониманию личности: 1) биологический; 2) социологический; 3) индивидуаль¬но-психологический; 4) социально-психологический и др. В соот¬ветствии с первым подходом развитие личности представляет со¬бой развертывание генетической программы. По существу, это фатальный подход к личности, признание неизбежности судьбы человека. С точки зрения социологического подхода личность представ¬ляет собор продукт культурно-исторического развития. В связи с этим уместно привести цитату К. Маркса о том, что «личность не есть абстракт, присущий отдельному индивиду, в своей действи¬тельности она есть совокупность общественных отношений». Ос¬новной недостаток данного подхода заключается в том, что при этом личность лишается активности, субъектности. С точки зрения индивидуально-психологического подхода на развитие личности оказывают влияние такие особенности, как конституция человека, тип нервной системы и т.д. Здесь важно различать близкие, но нетождественные понятия: «индивид», «чело¬век», «личность». Индивид - понятие, которое изучается в рамках психогенетики, психофизики, дифференциальной психологии и других отраслей. Человек - понятие биосоциальное. И в психологическом, и в юридическом смысле оно шире понятия «личность». К. К. Платонов говорил, что «личность - это человек как носитель сознания». На Западе отрасль психологии, которая занимается изучением личности, называется персонологией. Дело в том, что по-англий¬ски личность - это персона. Этимология слова «личность» помогает разобраться в соци¬ально-психологической природе понятия. В русском языке слово «личность» означает личину, т. е. маску. Это обстоятельство под¬черкивает типическое в личности, что позволяет говорить о ней как о социотипе, архетипе. Специфика социально-психологического подхода к понима¬нию личности заключается в следующем: 1) он объясняет механизмы социализации личности; 2) раскрывает ее социально-психологическую структуру; 3) позволяет диагностировать данную структуру характеристик личности и влиять на нее. Социально-психологическая структура личности включает: ментальность, ценностно-смысловую сферу, мотивационную сферу (направленность, жизненные цели, планы, жизненный путь), ког¬нитивные характеристики (картины мира); «Я-характеристики» («Я-концепцию», «Я-образ», самоотношение, самооценку); локус контроля; социально-психологическую компетентность личности; статусно-ролевые характеристики личности; эмоциональные пси¬хические состояния, социальные чувства личности. В настоящей работе рассмотрен вопрос о взаимосвязи и роли социального и биологического в развитии личности. При подготовке работы использовалась различная литература. Цель и задачи работы: рассмотреть в работе специфику социально-психологического подхода к пониманию личности.
1. Биологического и социальные факторы Развитие психики человека непрерывно в течение жизни. Эти изменения особенно очевидны при сравнении младенца, школьника, взрослого человека и старика. Развитие организма от момента образования зародыша до его смер¬ти называется онтогенезом. Тер¬мин «онтогенез» был введен немецким биологом Э. Геккелем. Много веков существу¬ет загадка появления сознания, эмоциональных переживаний, творческих взлетов, сложного внутреннего мира у человека, который при рождении так хрупок и беспо¬мощен, лишен возможности сказать о своих переживаниях и нуждах. Психология всегда рассматривала проблему психического развития как одну из центральных. От ответа на вопросы «Как возникает психика? Что определяет ее раз¬витие?» зависит и теоретический, и практический фундамент психологии. Еще в рам¬ках философских концепций высказывались противоположные взгляды на природу психики. Одни ученые отдавали предпочтение среде как источнику психического и отрицали роль врожденных, биологических факторов в психическом развитии чело¬века; другие, наоборот, считали, что природа — идеальный творец, и дети с рождения наделены «хорошей» природой, нужно лишь довериться ей, не мешать естественно¬му развитию. Современная психология развития отказалась от противопоставления биологических и средовых (социальных, культурных) факторов в пользу понимания важности и тех и других в психическом развитии человека. Однако перед психологией стоит задача раскрыть представление об их единстве. Этот вопрос интенсивно изучает психогенетика. Уже получены существенные данные о роли генетических факторов в развитии интеллекта человека, некоторых заболеваниях (например алкоголизма, аутизма), ведутся интенсивные исследования темперамента и личности человека. Генетическим исследованиям адресованы два вопроса психологии развития: «Изменяется ли наследуемость в процессе развития?»- и «Как генетические факторы предельны на разных возрастных отрезках?» Когда оцениваются эффекты наследуемости, то важным является представление, возрастает ли роль наследственности в процессе жизненного цикла, либо она становится менее значительна. Большинство людей и даже специалистов, профессионально занимающихся настоящей проблемой, ответят, что роль наследственности становится менее важной в жизни человека с возрастом. Кажется, что жизненные события, образование, работа и другой опыт аккумулируются в течение жизни [4; c.211]. Этот факт предполагает, что окружающая среда, особенности образа жизни оказывают возрастающее влияние на фенотипические различия, что с необходимостью ведет к уменьшению роли наследуемости. Наследуемость большинству людей представляется раз и навсегда заданной, а генетические эффекты неизменными от начала жизни до ее конца. Данные генетики поведения дают другие ответы на два эти вопроса. Генетические факторы становятся возрастающе важными, особенно для общей когнитивной способности в течение жизни. Например, лонгитюдное исследование (прослеживающее развитие одних и тех же людей на протяжении определенного времени) приемных детей в Колорадском; проекте представило данные по общей когнитивной спо¬собности (интеллекте) в диапазоне от младенчества до подросткового возраста. Кор-реляции между биологическими родителями и их родными детьми, которые живут от них отдельно, увеличивается на 0,18 у младенцев, 0,20 — у 10-летних детей и 0,30 — у подростков [1; c.130]. Корреляции между приемными родителями и приемными деть¬ми равнялись нулю. Данные означают, что семейная среда не так важна для общей когнитивной способности. Различие между монозиготными и дизиготными близнецами увеличивается осо¬бенно сильно во взрослом возрасте. Значение наследуемости монозоготных близне¬цов, выросших раздельно, оценивалось на уровне 75 % по сумме пяти исследований. В шведском исследовании близнецов в возрасте 60 лет, выросших вместе и врозь, на-следуемость оценивалась на уровне 80 %. Это означает, что различие между людьми в их интеллектуальном развитие на 80 % обус¬ловлены действием генов [1; c.132]. Другим важнейшим фактом для понимания природы психического развития яв¬ляются данные об уменьшении эффектов общей среды в развитии. Мировая литера¬тура по близнецам указывает, что влияние общей среды на развитие интеллекта ста¬новится незначительным во взрослом возрасте, тогда как ее вклад в индивидуальные различия в детстве оценивается на уровне 25 % [1; c.132].
Рис 1. Эпигенетический ландшафт
Ответ на вопрос о постоянстве величины генетических эффектов в процессе раз¬вития анализируется в области психогенетики при помощи лонгитюдных исследова¬ний. Психогенетические исследования показали, что влияние генетических и средовых факторов неравномерно представлено как в различных аспектах психического развития, так и в течение жизни человека. Данные, полученные в настоящее время, позволяют выделить два важных переходных периода генетических влияний в раз¬витии интеллекта. Первый — это переход от младенчества к раннему детству и вто¬рой — переход от раннего детства к младшему школьному возрасту. Все теории ког¬нитивного развития выделяют эти периоды как важнейшие. Данные психологии развития и психогенетики указывают на то, что генетические и средовые факторы определяют становление человека. Большой вклад наследствен¬ности в интеллектуальное развитие является результатом того, что активизированы все генетические программы. Незначительный же вклад генетического фактора на раннем этапе развития интеллекта указывает на то, что для реализации потенциала человека факторы среды (формы обучения, родители, общество) должны максималь¬но способствовать реализации его генетических возможностей. Представить себе, как происходит взаимодействие природных и средовых факто¬ров хорошо помогает понятие «эпигенетический ландшафт», использовавшееся Ч. Уадингтоном как метафора процесса развития. На рис. 1 представлена схема эпигенетического ландшафта. Темный шар обозначает развивающийся организм, рас¬положенный среди холмов и впадин, вдоль которых он может катиться, следуя воз¬можным путям развития. Ландшафт накладывает ограничения на движение катяще-гося шара, по мере того как он спускается с горы. Какой-то случай в окружающей среде может подтолкнуть шар к изменению курса, и он попадет в более глубокую впа¬дину, которую труднее преодолеть, чем более мелкую. Промежутки между впадинами эпигенетического ландшафта могут быть пред¬ставлены как критические точки в развитии, в которых процесс развития обретает некоторые конкретные формы, в зависимости от установленных факторов среды и времени. Переходы между соединяющимися впадинами могут отражать процесс раз¬вития между основными изменениями. Склон впадины показывает скорость процес¬са развития: неглубокие впадины отражают относительно устойчивые состояния, а крутые впадины отражают периоды быстрых изменений и переходы от одного к другому. Влияния среды в зонах переводов могут иметь более серьезные последствия, но те же самые события могут и не иметь последствий в др. точках эпигенетического ландшафта [4; c.67]. Метафора эпигенетического ландшафта иллюстрирует важный принцип. Он заключается в том, что один и тот же результат может быть достигнут разными путями. Этот принцип «завершающего равенства» объясняет, каким именно разом развитие одного индивида может быть более медленным, чем развитие др. Современная психология располагает значительным объемом знаний о развитии человека, начиная с пренатального периода (до рождения). Один из основных вопросов касается того, можно ли представить ход развития в виде непрерывных измену постепенно совершающихся с человеком, или это процесс скачкообразный. Понятие «стадии» используется здесь достаточно специфически, сущностные изменения в характеристиках индивида, которые реорганизуют поведение. Американский психолог Дж. Флэвелл предложил следующие стадии развития: 1. Стадии выделяются на основе качественных изменений. Они связаны не с возможностью делать что-то лучше или больше, сколько с тем, чтобы делать это другому. Например, ребенок сначала начинает передвигаться, ползая по полу; тем начинает ходить. Это качественно иной тип локомоции, и поэтому данный ас моторного развития является одной из характеристик стадии развития. 2. Переход от одной стадии к другой отмечается множеством одномоментных изменений различных аспектов детского поведения. Например, когда дети учатся говорить, это предполагает понимание символического значения слов. Но в то же они начинают использовать в игре символические свойства объектов, воображая, кубик — это машина, а кукла — человек. Таким образом, на данной стадии наблюдается широкое распространение эффекта освоения символических функций. 3. Переходы между стадиями обычно происходят очень быстро. Хорошим примером является стремительное увеличение размеров тела подростка. Похожая реорганизация наблюдается и в других областях. Осваивая родной язык, ребенок сначала научается первым 20 словам, после чего происходит экспотенциальный рост количества выученных слов. Психологи, принимающие концепцию стадийного развития (Ж. Пиаже, Л. С. Выготский, Д. Б. Эльконин, Э. Эриксон и др.), далеко не во всем согласны др. с другом. Однако они признают, что стадийность развития не исключает, а скорее предполагает непрерывность этого процесса. Более того, непрерывность процесса развития и обеспечивает преемственность на различных его стадиях.
2. О роли биологического в формировании личности Поскольку речь идет о биологическом и социальном в пси¬хике человека, то необходимо рассмотреть соотношение трех реальностей: биологической, психологической и социальной. Сузим картину, возьмем прежде соотношение двух реальностей - биологической и психологической, а затем уже вернемся к тре¬тьей - внешней, социальной реальности. Собственно человеческая, сложно организованная психика может сформироваться и успешно функционировать в каждом отдельном человеке лишь при определенных биологических условиях, куда входят и требования к содержанию кислорода в крови и обеспечению питания мозга, и необходимость для ус¬пешной жизнедеятельности солнечных излучений, и согласная работа отделов нервной системы и многое, многое другое. Суще¬ствует огромное количество этих параметров и звеньев нашего телесного существования, живое содружество которых обеспе-чивает «на выходе» необходимые для протекания психических процессов условия. В норме все системы находятся в динами¬ческом внутреннем равновесии, создавая относительное посто¬янство диапазона условий, нужного для продуктивной работы психического аппарата. Степень здоровья организма определя¬ется запасом прочности, стойкости в отношении пагубных влия¬ний, т.е. тем, насколько легко и надежно защитные силы гасят, компенсируют эти влияния, не допуская искажения условий работы психики (подобно тому как рессоры хорошего автомоби-ля гасят неожиданные ухабы дороги, не допуская лишних помех и неудобств для работы водителя). Что касается больных орга¬низмов, то, как писал А.Л. Чижевский, их можно рассматривать как системы, находящиеся в состоянии неустойчивого равнове¬сия. Здесь отсутствует или крайне мал запас прочности (здоро¬вья) и отношений вредоносных воздействий; такие воздействия вовремя не гасятся, в результате чего общая неустойчивость еще более возрастает. Все это создает «на выходе» перебои, искаже¬ния основных физиологических условий протекания психичес¬ких процессов, что не может не сказаться на качестве этих про-цессов. Итак, психическое всегда действует, протекает, развертывает¬ся в рамках определенных биологических (физиологических, организмических) условий. Для постоянства и «самостоятель¬ности» логики развития психики (т.е. ее относительной незави¬симости от перипетий жизнедеятельности организма) необходи¬мы обеспечение нужного диапазона этих условий, их устойчи¬вость. Серьезное нарушение внутреннего равновесия изменяет характер протекания психических функций, тем самым так или иначе влияя на эти функции. Причем надо ясно осознавать, что это именно две реальности, которые можно различить, с одной стороны, как класс условий, а с другой - как процесс, протекаю¬щий в этих условиях. Вернемся теперь к роли третьей реальности – реальности внешней, социальной - миру предметов и явлений, общения и борьбы, в котором живет человек. Эта реальность является формообразующей, «ответственной» за содержание психических процессов, ведущей специфической детерминантой развития че¬ловеческой психики. Но при этом следует помнить, что реаль¬ность социальная, воздействия социального мира прямо не пе¬реходят в реальность психическую. Вот здесь-то нужно применить ценную формулу С.Л. Рубинштейна: внешние при¬чины действуют, преломляясь через внутренние условия. Сле¬дует только помнить, что внутренние условия не есть соединен¬ные в одну совокупность биологические и психологические осо¬бенности. «Внутреннее» есть собственно душевная, психичес¬кая реальность. Однако конкретные процессы этой реальности в свою очередь постоянно протекают в рамках условий, опреде¬ляемых биологической, физиологической природой [3; c.237]. Формула «внешнее через внутреннее» описывает в основ¬ном характер воздействия на психику внешних, социальных причин, бытия - на сознание. Для того чтобы выделить другой важнейший аспект - созидательную творческую активность психики человека, в частности ее преобразующее влияние как на социальные общественные процессы, так и на собственное развитие, - необходимо воспользоваться следующей формулой, предложенной А.Н. Леонтьевым:; «Внутреннее... действует через внешнее и этим само себя изменяет». Важно заме¬тить, что данная формула вовсе не отменяет, а существенно до¬полняет, корректирует действие предыдущей, взятые же вместе, они достаточно Полно отражают реальное движение психики, подчеркивая, акцентируя разные моменты постоянного «кольце¬вого» взаимодействия, взаимосозидания внутреннего и внешне¬го, бытия и сознания. В этом взаимодействии биологическая природа человека уча¬ствует как необходимое условие протекания, развертывания внутренних психических процессов. Понятно отсюда, что изме¬нение физиологических параметров изменяет и характер про¬текания психических процессов, что может сказываться на фор¬мировании сложных психических образований, включая и лич¬ность человека. Нельзя поэтому сколько-нибудь игнорировать биологические особенности, сводить чуть ли не все в характеристике человека к производственным, общественным отношени¬ям, социологизаторскому подходу, которому, по мнению Б.Ф. Ломова, присуща трактовка человека как некоторого сгустка экономики, культуры или социума, начисто лишенного всего био¬логического, органического, вообще природного. Между тем био¬логическое составляет необходимое условие, в котором разыг¬рывается драма психической жизни. Соматическое, психофизи¬ологическое здоровье есть постоянство и оптимум этих усло¬вий; болезнь есть большее или меньшее их искажение. Особен¬но пагубными являются психические болезни. Рамки условий при неблагоприятном течении таких болезней настолько сужи¬ваются, что образуют как бы сходящийся коридор, воронку. Это накладывает резкие ограничения на свободу психического раз¬вития и может создавать впечатление, что биологическое непос¬редственно продуцирует, производит ту или иную аномалию или дефект личности. Однако следует помнить, что сами по себе эти рамки, сколь бы узкими и ограниченными они ни были, не фор¬мируют психики, не наполняют ее содержанием и смыслом. Они, составляют класс условий, а которых развер¬тывается собственно психологический процесс : процесс фор¬мирования аномалий личности. Такая постановка отнюдь не отводит биологическим особен¬ностям малозначимую роль в аномальном развитии. Напротив, именно ими создаются условия, необходимые для формирова¬ния данного вида патологии личности, вне их невозможно появ¬ление присущих этому виду психопатологических черт, как не¬возможна и сама психическая болезнь. Поэтому психологичес¬кое исследование в этой области должно не просто констатиро¬вать те или иные биологические характеристики болезни, но рассматривать всякий процесс психических изменений как про¬текающий в рамках этих условий. Конечно, для психолога вовсе не обязательно (хотя, вероятно, и желательно) изучение биохимических или анатомических ос¬нов болезни. Но совершенно необходимы знание и учет тех ус¬ловий, которые могут непосредственно влиять на протекание психических процессов. А это прежде всего высшая физиология, которая обеспечивает работу психического аппарата, обус¬ловливая инертность или подвижность, уравновешенность или неустойчивость, силу или слабость нервной системы и другие показатели внутренней нейрофизиологической, психофизиоло¬гической организации актов психической деятельности. Поэто¬му следует обозначать в качестве первого уровня, требующего учета в психологическом анализе, именно уровень психофизиологи¬ческий, а не уровень организма вообще. Организм в свою очередь сложная, многоуровневая система, в которой да¬леко не все имеет непосредственное касательство к обеспечению психических процессов. Так, организм может быть болезненно изменен на тонком биохимическом уровне. В нем достаточно долгое время могут зреть и развиваться злокачественные явле-ния, однако до поры, пока они существенно не затронут психо-физиологические процессу, это не будет сказываться на психи¬ческом отражении. Поэтому для психолога оперативно важны не все знания об организме, не вся область физиологии, а лишь та ее часть, которая непосредственно влияет на функционирова¬ние психического аппарата. Так, невралгия тройничного нерва иногда сопровождается значительными изменениями психичес¬кого облика - человек перестает интересоваться окружающим, замыкается в себе и т.д. Для исследования психологической природы этих изменений не обязательно подробно знать анато¬мическое строение тройничного нерва или особенности нервно¬го импульса, но необходимо постоянно учитывать, что психика, личность страдающего этой невралгией формируются в услови¬ях непрерывного ожидания острой психофизиологической ре¬акции - приступов боли, которая иногда настолько резка и не¬стерпима, что «лишь уверенность в окончании приступа прими¬ряет больного с жизнью» [5; c.109]. Изменить биологические условия болезни - задача не психо-логическая, а медицинская. Но есть и другая важнейшая задача, разрешение которой имеет поистине общегосударственное зна¬чение, - социальная и трудовая адаптация больного человека, приобщение его к полноценной жизни. И разработка этой про¬блемы немыслима без широких психологических исследований, ведь человек не просто пассивно приспосабливается к биологи¬ческим условиям болезни, которые, подобно жесткому клише, единообразно оттискивают его психический облик, но способен компенсировать, преодолевать их, строить, творить себя даже в стесненных условиях. Мы, правда, с детства прочно затвердили, что «в здоровом теле - здоровый дух», а следовательно, в теле больном и дух болен, но реальность учит другому - тому, что помимо этих вариантов есть еще два, и тоже достаточно типичных, иллюстрации к которым легко подберет из своего опыта не только профессиональный психолог, но и любой психолог-любитель, любой внимательный наблюдатель жизни. Эти варианты суть следующие: во вполне здоровом теле может бытовать дух упадка и разложения, и, напротив, ду¬ховное здоровье и ясность сочетаться с тяжкими болезнями тела. Поэтому конечная цель психологического исследования откло¬нений в развитии личности, наблюдаемых при тех или иных болезненных страданиях, есть нахождение путей преодоления диктуемых болезнью условий, путей полноценной компенсации идущих от болезни симптомов и соответственно психологичес¬кая помощь и поддержка человека в следовании по этим нелег¬ким путям.
3. Специфика социально-психологического подхода к пониманию личности Существуют различные социально-психологические теории лич-ности: американские, европейские, восточные, отечественные. Из их числа можно выделить психодинамические, бихевиористские, когнитивные, гуманистические, ролевые теории личности, теорию Маслоу о самоактуализации «Я», теории зеркального «Я» («Я-кон¬цепцию»), экзистенциальные. Среди отечественных социально-психологических теорий лич¬ности можно выделить: теорию отношений В. Н. Мясищева, тео¬рию установки Д.Н.Узнадзе, диспозиционную теорию личности, структуру личности К. К. Платонова, теорию интегральной инди¬видуальности. Эти теории позволяют говорить о личности не только как об индивидуальном, но и как о типичном социально-психологиче¬ском явлении. В последнее время активно разрабатывается акмеологический подход к изучению личности (акме - вершина в развитии взрослого человека). Наибольший вклад в разработку данного понимания личности внесли такие психологи, как А. А. Бодалев, А. А. Деркач, Н. В. Кузьмина и др. Одним из важных направлений социально-психологического анализа типов личности, в частности поведения в обществе, явля¬ется сравнение по параметру отношений одних людей к другим. Американский психолог А. Маслоу в своих работах о самоактуализации «Я» неоднократно подчеркивал, что один человек может относиться к другому как к самому себе, а этот другой может вос¬принимать окружающих его людей так же, как он воспринимает вещи, и соответственно с ними обращаться. Конкретизировав это утверждение А. Маслоу, американский ученый Э. Шостром назвал первый тип личности актуализатором, а второй - манипулятором. Исследуя психические свойства, кото¬рые проявляют как в деловом, так и в межличностном общении актуализаторы, с одной стороны, и манипуляторы - с другой, Э. Шостром обнаружил у первых честность и искренность во взаи¬моотношениях с людьми, устойчиво проявляемый интерес к ним, самостоятельность и открытость в выражении своей позиции, веру в себя и в тех, с кем они общаются. У вторых он нашел тщательно маскируемую фальшь при контактах с людьми, имитацию пережи¬ваний при фактическом равнодушии к людям, намеренную расчет¬ливость в подборе средств воздействия на них и опять-таки тща¬тельно скрываемый цинизм по отношению к основным ценностям жизни и культуры. Не отрицая существования в жизни социально-психологических типов личности, которые в одних ситуациях ведут себя как актуа¬лизаторы, а в других - как манипуляторы, Э. Шостром оценивает ярко выраженных актуализаторов как цельных, самобытных лю¬дей. Манипуляторы, по его мнению, загоняют свою самобытность вглубь и повторяют, копируют, тиражируют чьи-то поведенческие модели. Сравнивая между собой манипуляторов, взявших на воору¬жение такие модели, он выявил различия между ними, затрагиваю¬щие характерное для каждого из них отношение как к себе, так и к другим людям, а главное - форму выражения данного отношения в повседневном поведении. Исходя из этого, Э. Шостром выделил восемь разновидностей манипуляторов, которые обозначил как «диктатор», «тряпка», «калькулятор», «прилипала», «хулиган», «славный парень», «судья», «защитник». Для первого, по наблюдениям Э. Шострома, в общении с людь¬ми характерна откровенно силовая манера поведения, для второ¬го - кажущаяся бесконечная игра в поддавки, для третьего - холод¬ная расчетливость, для четвертого - имитация беззащитности и постоянной нужды в опеке, для пятого - терроризирование окру¬жающих в своих интересах, для шестого - разыгрывание «своего в доску» человека, для седьмого - демонстрация по отношению к объектам манипуляции обвинительной позиции, для восьмого -лицемерное разыгрывание роли их защитника, но опять же с целью получения желаемого от них. Представляется, что описание основных характеристик актуа-лизаторов и манипуляторов Э. Шострома применимо и к нашей действительности. Выдающийся немецко-американский психолог Э. Фромм еще в 50-е годы XX в. утверждал, что при нацеленности общества на рынок знаний потребителя манипулирование им ста¬новится первостепенной задачей момента. По мнению ученого, из манипулирования рынком логически вытекает желание манипу¬лировать людьми. Принадлежность каждого из них к той или иной группе требует поведения, которое в обществе считается само собой разумеющим¬ся, так сказать, социально нормальным для представителя данной группы - мужчины, учителя, мужа, отца и т.д. Демонстрируя такое поведение, человек постоянно выступает как носитель социальной роли или одновременно нескольких социальных ролей. Социолог И. С. Кон, конкретизируя это положение, пишет: «Принадлеж¬ность индивида к группе выражается в определенных функциях (ролях), в которых фиксируются его обязанности и права по отно¬шению к группе. Ожидания, определяющие общие контуры соци¬альной роли, не зависят от сознания и поведения конкретного ин¬дивида: они даются ему как нечто внешнее, более или менее обяза¬тельное, и их субъектом является не индивид, а общество или какая-то конкретная социальная группа» [2; c.216] Ролью называется ожидаемое поведение, обусловленное стату¬сом человека. Различаются безличные (социальные) и межличност¬ные роли. Взаимодействуя друг с другом в учении, труде, в быту и выполняя при этом различные роли, например учителя, банкира, следователя, матери, люди остаются личностями. Поэтому любая социальная роль не предполагает абсолютно одинаковых для всех поведенческих стереотипов при ее осуществлении. Она всегда ос¬тавляет для исполнителя возможность проявить свою индивиду¬альность. Вследствие этого социальные отношения становятся межличностными или, как их назвал В.Н.Мясищев, психологи¬ческими. Результат воздействия на личность со стороны других людей (общностей) зависит не только от особенностей последних, но и от того, какие отношения уже успела «нажить» эта личность, какие ее потребности, интересы, склонности стоят за этими отношениями, а также отвечают ли эти люди своими характеристиками потреб¬ностям, интересам, склонностям личности. Именно этот последний параметр преимущественно определяет знак и величину субъектив¬ной значимости другого человека или общности для личности, ре¬зультат их влияния на нее. Понятно, что результат влияния названных факторов, который оценивается такими показателями, как характер (содержание), широта, глубина, устойчивость, действенность, не может быть одинаковым для всех людей. Если человек, с которым у личности постоянные контакты, или общность, в которую он входит, для него положительно значимы и очень авторитетны, то, по иссле¬дованию Е. Б. Старовойтенко, они сильнейшим образом воздействуют на внутреннее становление личности, на ее самодвижение и появление в ней новых ценностных доминант. Влияние, исходящей от авторитетных и значимых для личности людей (общностей)] побуждая личность к самоанализу и саморефлексии, позволяет видеть себя не только в настоящем, но и в будущем, выстраивать и осуществлять программы движения к этому будущему. Приобретая в своем развитии большую или меньшую автоном¬ность и выходя на более высокий уровень социально-психологиче¬ской зрелости, личность может перерастать те или иные общности, членом которых она до этого была, осуществлять поиск общностей и создавать такие, которые своими характеристиками отвечали бы ее возросшим запросам. • Необходимо заметить, что в результате воздействия личности, на личность или общности на личность продвижение последней! не всегда происходит по прогрессивному пути развития. Ведь ее потребности, интересы и склонности могут носить и негативный характер, и тогда она испытывает тяготение к людям (общностям), подобным себе. Таким образом, отношению личности к воздействиям извне присущи избирательность и, как правило, нешаблонный характер познавательных, эмоциональных и поведенческих ответов на них. Содержание деятельности людей либо в целом, либо в отдель¬ных ее компонентах, как правило, в разной степени адекватно свойственным им характеристикам. Обусловлено это широким социально-культурным контекстом, в котором протекает жизнь людей, обменом между ними различными видами деятельности. При этом человек накапливает о себе впечатления, которые помо¬гают ему ответить на вопросы: «Кто я есть?», «Почему я такой?», «Чего я могу и должен достичь и каким образом?» Более глубокое проникновение в «Я-концепцию» позволяет обнаружить в ней, с одной стороны, «Я» реальное (то, как человек отображает себя, относится к себе и обращается с собой), с другой -идеальное «Я» (каким бы он хотел стать, ориентируясь на мораль¬ные нормы), динамическое «Я» (каким он стремится и старается стать), фантастическое «Я» (каким бы он желал стать, если бы это оказалось возможным при особенно благоприятных условиях). Следует отметить, что люди очень сильно отличаются друг от дру¬га «расстояниями», разделяющими их реальное, идеальное, дина¬мическое и фантастическое «Я». Впрочем, столь же сильно они отличаются друг от друга степенью доминирования их «Я» над другими - «Ты» и «Вы» - в ситуациях взаимодействия и принятия совместных решений. Рассматривая характеристики «Я», нельзя также не заметить, что у одних людей их «Я» обладает большей автономностью по отношению к воздействиям извне и большей способностью отстра¬няться от переживаний, которые у них возникают в ответ на эти воздействия. У других их «Я» плохо или совсем не дистанцируется от этих переживаний. В результате у первых налицо способность к саморегуляции и самоконтролю, у вторых же эта способность вы¬ражена очень слабо или совсем отсутствует .
Заключение Итак, среди некоторых психологов продолжаются дебаты по вопросу о том, в какой степени наше поведение определяется созреванием, а в какой — научением. Как уже отмечалось в работе, младе¬нец сначала садится, затем встает и, наконец, идет — здесь первостепенное значе¬ние имеют процессы созревания. Но развертыванию такого поведения могут поме¬шать лекарства, плохое питание, утомление, болезнь, запреты или эмоциональное напряжение. Некоторые навыки, такие как исполнительские навыки музыканта или двигательные — спортсмена, поддерживаются и совершенствуются только благода¬ря приобретению опыта и непрестанным упражнениям. Есть и такие виды поведе¬ния, которые вообще трудно отнести к какой-либо категории. В отличие, от собак, дети обладают врожденной способностью говорить, но, чтобы пользоваться ею, они должны выучить язык. Младенцы непроизвольно выражают такие эмоции, как гнев или страдание, но они должны будут выучиться управлять своими чувства¬ми в соответствии с нормами, принятыми в их культуре. Таким образом, поведение — продукт взаимодействия процессов созревания и научения. Ряд ограничений или особенностей поведения заложен в генетическом коде, однако всякое поведение развивается в рамках специфической, свойственной каждому биологическому виду среды. Роберт Пломин, например, указывает на то, что под воздействи¬ем окружающей среды врожденная предрасположенность к таким заболеваниям, как астма или диабет, может перерасти в саму болезнь. В свою очередь, болезнь так¬же может повлиять на ход социализации или интеллектуального развития ребенка, если из-за нее он не принимает участия в жизни класса или в спортивных мероприя¬тиях, вообще не ходит в школу. Тот же тип взаимодействия наблюдается между врожденными физическими характеристиками человека (такими, как телосложе¬ние, цвет кожи, вес), его Я-концепцией и социальным принятием. На поведение мо-гут влиять стереотипные представления (толстяки - обязательно веселые, подрос¬тки — неуклюжие, высокие люди — лидеры и т. д.), которых придерживается как сам обладатель определенных физических особенностей, так и окружающие его люди.
Список используемой литературы
1. Андреева Г.М. Социальная психология. –М., 1988. 2. Кон И.С. Социология личности. -М., 1967.-С. 23. 3. Психология личности. Т.2./ Под ред. Райгородского Д.Я. –М., 2002. 4. Психология. / Под ред. В.Н. Дружинина. –СПб., 2002. 5. Социальная психология. / Под ред. А.Н. Сухова и др. –М., 2002.